Уроки истории по вторникам

Во-первых, он окрестил однажды перспективного юношу по имени Меровей (от которого, ни много ни мало, пошла есть династия Меровингов). А крестный сынок мало того, что захватил Руан, так еще и вымогал у крестного папаши деньги. За что и получал обличения. Меровея из Руана позже выгнали. Но на этом злоключения Претекстата не закончились…

Любовь к Меровею и личная доброта вышла Претекстату боком, когда его захотел изничтожить король Хильперик (кровный папаша Меровея, с сынком рассорившийся… собственно он и выгнал Меровея из Руана).

А дело было так: когда-то королева Брунгильда (из соседнего королевства Австразии) отдала епископу на хранение пять узлов с разными ценными цацками. Видимо, у епископа дом был самый надежный. Банков-то с бронированными стенами еще не изобрели, а воры тогда были воспитанней нынешних и из церкви воровать стеснялись…

Вот она, Брунгильда… Не правда ли, красавица?



Королева потребовала потом свои цацки назад, но послала всего двух слуг. Эти два немощных малых смогли утащить только один узел. Потом, видимо потренировавшись, они смогли унести еще два узла. А там, то ли Брунгильда сбилась со счету, то ли слуги окончательно надорвались и сказали: ну-ка в баню эти тяжести…, только за оставшимися двумя узлами долго никто не приходил. И епископ, будучи человеком добрым, не построил себе новую дачу и не купил себе средневековый джип. Он по завету Христа начал потихоньку эти драгоценности раздавать народу. Благотворительностью занялся… Дело, между прочим, весьма достойное…

Но беда была в том, что Брунгильда за два года до этих событий воевала с Хильпериком, даже побывала в плену и была отпущена. Хильперик, узнав, что личные вещи Брунгильды раздариваются народу, заподозрил неладное. Уж не сеется ли смута? Не скупает ли подлая змеюка голоса моего электората моих подданных? И не является ли этот епископишко пособником иностранной разведки? А может он еще и за моего беспутного сынка Меровея агитирует, крестник все-таки?

Претекстат оправдывался, как мог… Дескать, ваше величество, я исключительно по доброте душевной. Но тщетно. Если уж король захотел истребить смуту, он своего добьется.

А дальше началось форменное безобразие. Претекстата арестовали, подослали лжесвидетелей, которые «подтвердили», что епископ их подкупал и агитировал к свержению законного государя в пользу Меровея.

Да еще и супруга Хильперика Фредегонда (ну и имечки у них были!) невзлюбила Претекстата. Не знаю, чем он ей не понравился. Скорее всего тем, что не лебезил перед ней и был для нее ходячим укором совести. Фредегонда-то сначала была любовницей Хильперика, отравила его жену… И, кстати, потом она отравит и самого Хильперика, чтобы посадить на престол собственного сына. Словом, змеюка была еще та! Вредная баба…

Вот они, змеи, Хильперик с Фредегондой:



И среди такого змеиного клубка и проповедовал несчастный Претекстат, пока не попал как кур в ощип.

Итак, его посадили в тюрьму и стали добиваться от него того, что позже прокурор Вышинский назовет царицей доказательств — чистосердечного признания. Надо думать, что методы, побуждающие к признанию, в те годы были не слишком гуманны. Но епископ держался стойко, все обвинения отметал.

И вдруг, неожиданно для всех на одном из заседаний суда Претекстат падает ниц и во всем признается! Дескать, вяжите меня: да я стекло подмешивал в масло и Горького убить я приказал… хотел я убить кормильца нашего Хильперика, а своего любимого крестничка Меровея посадить на престол…

Что тут началось! Хильперик в праведном гневе велит посадить мерзавца. В тюрьме Преткстата избивают до полусмерти и высылают на остров близ города Кутанса…

Единственное, что поразило летописца, так это то, что после признания, когда стража уже вела его в тюрьму, Претекстат смотрел на короля с ужасом и впал в оцепенение.

Выяснилось все позже. Оказалось, что король Хильперик до этого заседания тайно собрал епископов и признался им, что Претекстат невиновен.

— Но что вы хотите? Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены Фредегонды пытаюсь я его оболгать и посадить… Пуще прежнего старуха взъярилась! Хочет крови она Претекстатовой! — так примерно говорил король епископам…

И предложил король епископам план: пусть Претекстат признается в том, чего не совершал, а мы его великодушно простим! И все будут довольны!

Епископы Претекстату этот план передали, и наш герой поверил в людскую порядочность. На суде он оговорил себя и долго с удивлением смотрел, как король «кинул» доверчивого епископа и намотал ему «на полную катушку».

Кончилось все вообще нехорошо…

Прошли годы… О добром епископе вспомнил король Бургундии Гонтран. Претекстата вернули в Руан и вновь дали кафедру. Но Фредегонда (к тому времени уже истребившая своего Хильперика) была еще жива. А наш епископ нет, чтобы сидеть, как мышка тихо. Он опять начал увещевать вредную бабу, чтобы та покаялась. Она ему: «Дурень! Я тебя опять отправлю туда куда Макар телят не гонял», — а он: «Ничего, ваше величество, епископом я останусь даже в ссылке», дескать это не впервой нам такой снег на голову…

Вот они беседуют: Насмешливая, уверенная в своей силе Фредегонда и изувеченный ссылкой, больной Претекстат…



Урезонить принципиального епископа не удалось. Терпение королевы было исчерпано, и она подослала наемного убийцу.

Претекстат был убит в храме во время утренней молитвы.

Вот такая вот история…

Отсюда мораль:…………